|
Доколе роскошь и пороки,
Как быстрые с горы потоки,
Своим примером не прервешь;
Доколь, драконов сея зубы,
Ты будешь новых змей рождать,
И ложной славы громки трубы
В свирельный глас не пременять;
Доколь моря, страны и грады,
Разбойничьей алчбы награды,
Чужое злато и сребро
И лавр не претворишь в оливы;
Доколе не удобришь нивы
И мира не пожнешь добро;
Доколе не возлюбишь правды,
Седин геройских не почтишь,
Народу не подашь отрады
И сирых гласу не внушишь,1 —
Дотоль, о смертный! сколь ни звучен
И сколь ты ни благополучен,
Хоть славой до небес возник,
Хоть сел на троне превысоком,
Пред любомудрым строгим оком
Еще, еще ты не велик.
Не трон, но духа благородство
Дает велики имена;
Прямое духа превосходство —
Лишь к истине любовь одна;
О ней лишь может быть рачитель,
О благе общем попечитель,
Отцом отечества монарх;
Лишь ею вождь героем чтится,
И богом судия нам зрится,
И солнцем мира — иерарх.
Пусть позлащенна медь блистает,
Но блещет ли она собой?
Пусть ухищрение прельщает,
Но чем? —лишь истины корой.
Повергни испытать в горнило —
Померкнет вмиг сие светило;
А злато завсегда равно.
И истина вовек сияет;
Она едина составляет
Всех добродетелей зерно.
Зерно бессмертия и корень
Величия, доброт венец;
Природой храм ее построен
У нас во глубине сердец.
В душе и страстна человека
Ее взывает глас от века:2
«Тебе дан ум — меня познать;
Словесность — рассказать другому;
Бессмертный дух — коварству злому
Без ужаса противостать».
О, коль видение прекрасно! —
Блажен, кто идет правде вслед!
Ничто ему, ничто не страшно
И никакой не смертен вред.
Стремится ль злость с остервененьем,
Он ограждается терпеньем,
И непорочности щитом
Сжимает зев ее кровавый;
Поносна смерть короной славы
Бывает в подвиге таком. |