Серман И. З.: Литературная позиция Державина. Страница 1
1 - 2 - 3 - 4
Есть писатели, позиция которых в литературе не вызывала никаких сомнений у современников и не порождает недоумений и у тех, кому приходится иметь дело уже не с живым писателем, а с его "наследием". Конечно, разногласия в оценке места в литературной борьбе эпохи возможны по поводу творчества самых как будто бесспорных поэтов и прозаиков, даже таких как Гончаров или Баратынский. Но все же мало вероятно, что появится обоснованная точка зрения на Баратынского, например, как на реалиста или на Гончарова как на романтика. По-видимому, разноголосица в оценке того, что принято называть литературной позицией писателя, зависит чаще всего от причин внутренних, от природы его творчества. Из русских поэтов XVIII в. наибольшее число взаимоисключающих определений получило за последние десять лет творчество Державина. На это обратил внимание в 1964 г. П. Н. Берков. Он писал: "Достаточно посмотреть, например, как трактуется советскими и зарубежными литературоведами творчество Державина: он и "классицист", и "преромантик", и "реалист", и "представитель русского барокко". Последнему из перечисленных литературных ярлыков особенно повезло в западном литературоведении в конце 50 — начале 60-х годов: поэтом "русского барокко" называли Державина и Д. Чижевский, и А. Андял, и А. М. Рипеллино и К. Ричча. Как мог оказаться исторически, — т е. социально и культурно, — возможным в русской литературе "представитель барокко" на рубеже XVIII-XIX вв., этих литературоведов не интересует"1.
Положение охарактеризовано П. Н. Берковым верно. Одни советские исследователи (Д. Д. Благой) считают, что "поэзия Державина... во многом и существенном выплескивается из берегов классицизма, но во многом и многом самый "беззаконный" из всех наших писателей-"классиков" XVIII в. Державин все же не перестает быть замечательнейшим представителем именно этого литературного направления. Державин порой смело отбрасывал каноны ломоносовской "Риторики". Однако его поэзия во многом еще оставалась откровенно риторичной. Замечательные по своей живописной яркости и верности натуре картины природы, созданные Державиным, зачастую являлись для самого поэта лишь поводом к последующей прямолинейно-дидактической аллегории, превращающей "приятное" в "полезное" (см., например, его стихотворение "Облако", "Павлин")"2. Другие полагают, что "в поэзии Державина сказались и воздействия новых литературных веяний. Ей свойственны отдельные черты романтического подхода к действительности. И при всем этом он оставался тесно связанным с классицизмом, хотя и нарушал его каноны в своей поэтической практике"3.
Молодые исследователи также придерживаются самых крайних, далеко расходящихся точек зрения. Так, В. А. Западов думает, что "творчество великого русского поэта заключает в себе элементы всех литературных стилей. В своих теоретических воззрениях на поэзию, в ряде философских и похвальных од, в широком использовании риторических приемов классицистской поэтики Державин близко примыкает к классицизму. Но его убеждение в том, что источником поэзии является вдохновение, роднит его с романтизмом, равно как и отношение к народному творчеству и скандинавской мифологии. В различных произведениях Державина, даже написанных в одно время, мы находим то преобладание черт, характерных для реализма, то черт, свойственных романтизму или классицизму"4.
М. Г. Альтшуллер в противоположность В. А. Западову считает Державина в основном преромантиком: "Многообразное, яркое, испытавшее на себе множество влияний и в то же время глубоко самобытное творчество этого гениального поэта не укладывается в рамки одного литературного направления, оно во многом соприкасалось с преромантизмом и укрепило, упрочило преромантические настроения в русской литературе"5.
Думаю, что такое положение "державинского вопроса" должно тревожить каждого исследователя, который в той или иной мере соприкасается с поэзией Державина, а соприкасается С ней неизбежно каждый историк литературы, которому по ходу его работы нужно осмыслить и понять место Державина в общем движении русской литературы 1780-1810-х годов.
В чем же причина этих расхождений? Ее нельзя отнести за счет неизученности, или неизведанности поэта. Державинское творчество все или почти все вполне обозримо. Исследователи, мнения которых мы привели выше, исходят в общем из одного и того же материала. Почему же возможны такие разногласия, такие расхождения точек зрения?
Литературная позиция Державина — это прежде всего его отношение к классицизму. На этом сходятся все исследователи, кроме сторонников барокко, разумеется. Разногласия начинаются с той точки, когда исследователь дает свое определение "эстетических отношений" Державина к классицизму.
Двадцатый век принес новый подход к поэзии Державина, который пришел на смену равнодушию или непониманию.
В XX в. произошло второе открытие Державина-поэта. И "открыли" его не ученые-специалисты, а русские поэты, которые в ходе собственного поэтического развития, проверяя и обновляя различные поэтические традиции, обратились и к XVIII в. и обнаружили там, особенно в поэзии Державина, еще далеко не исчерпанный запас поэтических богатств, примеров и уроков.
Недаром в критических отзывах о раннем Маяковском неоднократно возникали ассоциации с Державиным, а несколько позднее (в 1924 г.) Ю. Н. Тынянов с полным правом мог написать, что "Маяковский возобновил грандиозный образ, где-то утерянный со времен Державина. Как и Державин, он знал, что секрет грандиозного образа не в "высокости", а только в крайности связываемых планов, — высокого и низкого, в том, что в XVIII веке называли "близостью слов неравно высоких", а также "сопряжением далековатых идеи"6.
Так поэтическое освоение Державина предшествовало и способствовало новому обращению к его творчеству нашей советской науки.
То, что сделано было советскими исследователями поэзии Державина в 1920-1930-е годы (Г. А. Гуковским и другими7), было связано с общим подъемом интереса к русской поэзии XVIII в., характерным для нашего времени. Но и сегодня, несмотря на появление время от времени полезных работ8 о Державине-поэте, мы еще не можем сказать, что сделали все, чтобы осуществить настоятельное требование А. М. Горького, по указанию которого "Библиотека поэта" в 1933 г. была начата выпуском "Стихотворений" Державина и который считал, что "нашей молодёжи и молодым поэтам нашим необходимо знать историю роста, развития русской поэзии XIX в., начиная, скажем, от Державина..."9.
Державинское поэтическое наследие многообразно и сложно. Он был поэт той эпохи, когда поэзия еще концентрировала в себе почти все содержание духовной жизни нации. Поэзия тогда хотела высказать то, что в поступательном развитии русской культуры после Державина постепенно все больше и больше отходило к другим сферам идеологической жизни нации — к философии, социологии, общественной мысли. Державин с точки зрения дальнейшего развития литературы, скажем уже эпохи Пушкина-Лермонтова, мог представляться слишком часто "не-поэтом", а его творчество — отягченным слишком большим грузом того, что Белинский называл "реторикой".
Наше сегодняшнее отношение к Державину не должно быть односторонним. Как "реторика" не должна заслонять от нас Державина-художника, одного из величайших русских поэтов, так и "художественное" в Державине, то, что мы сегодня единодушно признаем в нем поэзией, не следует вырывать из контекста всего им написанного, даже если среди этого наследия есть много и совсем неудобочитаемого. Понять поэта правильно, не противопоставляя историческую оценку эстетической, можно только в том случае, если мы поймем, как могли уживаться в творчестве Державина "реторика" и "художественность", поэтические прозрения и плоские рассуждения в стихах, гневные филиппики против тиранов и лесть ничтожным царским любимцам, союз с литературной реакцией начала XIX в. и необыкновенная чуткость ко всему новому в русской и мировой поэзии его времени.
1 П. Н. Берков. Проблема изучения русского классицизма. В кн.: Русская литература XVIII века. Эпоха классицизма. Изд. "Наука", М. — Л., 1964, стр. 29.
2 Д. Д. Благой. Гаврила Романович Державин. В кн.: Г. Р. Державин, Стихотворения. "Библиотека поэта". Большая серия. Л., 1957, стр. 67.
3 А. Западов. Мастерство Державина. Изд. "Советский писатель", М., 1958, стр. 256.
4 В. А. Западов. Гаврила Романович Державин. Изд. "Просвещение", М-Л., 1965, стр. 164.
5 М. Г. Альтшуллер. Идейные и художественные искания в русской лирике 1790-х годов (Н. Николев, П. Сумароков, Е. Костров, С. Бобров). Автореф. канд. дисс., Л., 1966, стр. 16.
6 Ю. Н. Тынянов. Архаисты и новаторы. Изд. "Прибой", Л., 1929, стр. 553.
7 Г. А. Гуковский. 1) Первые годы поэзии Державина. В его кн.: Русская поэзия XVIII века. "Academia", Л., 1927, стр. 183-201; 2) Державин. В кн.: Г. Р. Державин, Стихотворения. "Библиотека поэта". Малая серия. Л., 1935.
8 А. Западов. Мастерство Державина.
9 А. М. Горький, Собрание сочинений в тридцати томах, т. 26. Гослитиздат, М., 1953, стр. 185. — Впервые напечатано в "Правде" и "Известиях" 6 декабря 1931 г.
1 - 2 - 3 - 4
 Портрет Г.Р. Державина (В.Л. Боровиковский) |  Львова Мария Алексеевна |  Дарья Алексеевна Державина |