Западов В. А.: Работа Г. Р. Державина над "Рассуждением о лирической поэзии". Страница 19
1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21
Все в глазах моих играло,
Я в волшебной был стране!
Солнце ярче луч бросало
И казалось Фебом мне.
Вижу ль розовый листочик:
Он меня остановил;
То Зефир, не ветерочик,
Крылышком его сронил.
В роще ль голос разольется
Сладкопевца соловья,
Сердце вмиг во мне забьется. —
Филомелу вспомню я.
С нею вместе унываю
И доволен, что грущу! —
Но почто я вспоминаю
То, чего уж не сыщу?
Утро дней моих затмилось
И опять не расцветет:
Сердце с счастием простилось
И мечтой весенних лет.
Резвый нежных муз питомец,
Друг и смехов и утех,
Ныне им как незнакомец
И собой пугает всех.
Чувства прежние имею,
Прежний жар в моей крови,
А уж грациям не смею
Воспевать я о любви.
Осужден к несносной скуке
Грусть в самом себе хранить, —
Ах! и с другом быть в разлуке,
И от дружбы слезы лить!
О любимый сын природы!
Нежный, милый наш певец!
Скоро ль отческие воды
Нас увидят наконец?
Скоро ль мы на Волгу кинем
Радостный сыновний взор,
Всех родных своих обнимем
И составим братской хор?
С нами то же, что со цветом:
Был — и нет его чрез день.
Ах, уклонимся ж хоть летом
Древ домашних мы под тень.
Скажем им: Древа! примите
Вы усталых пришлецов
И с приязнью обнимите
В них друзей и земляков.
Было время, что играли
Здесь под тенью мы густой, —
Вы цветете... мы увяли!
Дайте старости покой.
(Сочин. г-на Дмитриева.1) |
Кратко сказать: стансами называть можно все наши 10-ти и 8-мистрочные куплеты, легко и плавно писанные, которые не имеют в себе ни восторгов, ни парения.
Песня. — Пение родилось вместе с человеком. — Прежде нежели лепетал, издавал он гласы, а в возрасте страсти почти каждая нашла свой особый голос. Отсюда происходят песни. — Это уже сказано в самом начале сего лирического рассуждения. Российские старинные песни разделяются на три рода: на протяжные, плясовые и средние. — О характере, мелодии и сходстве их с древними греческими видно в предисловии покойного тайного советника и кавалера Львова, при книге, изданной им в 1790 году, о русском народном пении, где всякого содержания собранные песни старанием его положены на ноты придворным капельмейстером Прачем.2 Здесь скажем нечто о их стихотворении; оно просто, ближе к природе, нежели к искусству; отличается, большею частию в началах песен, едва ли не от всех иностранных, отрицательными сравнениями и сокращенными прилагательными именами, как-то: "не ясен сокол по поднебесью", "черн ворон" вместо "черный", что придает ему некоторую особенную, загадочную бодрость и силу; но во всех есть связь; большая часть без рифм; разного рода и мер стихов, — а не так, как ныне пишутся с рифмами, одними почти трехстопными ямбами и хореями. — Вот их опечаток, или подобие древним: цыганские, по быстроте слога и по приговорке какой-нибудь одной речи, точно суть дифирамбы; подблюдные, — по гаданиям, — их клидоны;3 святочные — по игре,4 — как наша: "Жив, жив курилка" — и так далее. — Нельзя сказать, чтоб в них и поэзии не было, хотя не во всех.
1 Стихотворение И. И. Дмитриева во 2-м издании его "Сочинений и переводов" (ч. 1) названо "Стансы к Н... М... К***" (т. е. Карамзину); возможно, впрочем, Державин пользовался 3-м изданием.
2 Жаль только, что сей сочинитель музыки все наши старинные песни разделил на равные такты. Сие русскому слуху нетерпимо, наипаче в протяжных песнях, которые почти суть все вообще речитативы, по подобию греческой древней музыкальной поэзии. От сего-то в устах русского мужика, поющего сии песни не по такту, а с временною вытяжкою многих слогов, они чувствительнее, нежели как можно петь их по нотам Прачевым. Тактовая музыка, как и равностопная европейская поэзия, утомительны своим единообразием; а разнообразием в греческой и латинской поэзии удобнее изображаются и страсти и действии различные. Например: европейская равностопная поэзия никак не может выразить трудности работы циклопов, кующих молотами, как выразил Виргилий:
Illi in / ter se / se mu / lta vi / brachia / tollunt.
Тредьяковской перевел этот стих таким образом:
Там ковачи с крехтеньем млаты возводят, низводят.
Подобно и наши церковные стихи, по образу древней греческой музыки, не имеют тактов; но когда поет их искусный певец, с вытяжкою всех оттенок, или разгласов голоса, а иногда с речитативным ускорением, или говором, то что может (быть) умилительнее сего пения? Тут видна точная греческая древняя музыка, сопровождавшая Тимофея, или истинные чувства сердца и действии природы; но заключим все примечание тем, что некто Матвей Гутри, заимствуя от Львова, написал и напечатал на французском языке рассуждение о русских песнях, сказав, что взял оное от Прача; а как сей Прач совсем не знал русского языка и не мог разуметь ни характера, ни красот тех песен, а клал только слова на ноты по объявлению Львова, — то из сего только то может нам служить к замечанию, как господа иностранцы и в самых безделицах затмевают везде способность и славу русских.
3 Клидоны (греч.) — песни-гадания, песни-предсказания. "Клидона у греков состояла в некотором прорицательстве будущего счастливого или несчастного в женитьбе или любви события. Собравшиеся гречанки клали в сосуд каждая свое кольцо, перстень или какую-нибудь монету, которые потом вынимали под песни и при какой чей перстень вынется, то и сбудется. Мы то же самое делаем, когда поем подблюдные песни, с тою только разницею, что в Греции кладут залоги в сосуд, водою наполненный, а у нас в покрытое блюдо. К русской клидоне прибавили уже славяне свой любимый припев, которого у греков не было: они припевали и мы тоже поем слава..." (Львов Н. А. О русском народном пении. — В кн.: Собрание народных русских песен с их голосами... [Спб.], 1790, с. 8).
4 Игра древняя греческая, учрежденная в память похищения Прозерпины Плутоном, где с зажженными лучинами или головнями бегали н искали похищенной.
1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21
 Г.Р. Державин (Л. Ройтер) |  Портрет Г.Р. Державина |  Портрет Г.Р. Державина |